Андрій Бабик: Українські сценаристи здатні писати на доброму європейському рівні. Потрібні лише час і гроші
28.07.2017
Подаємо інтерв?ю Лілії Молодецької, «Детектор медіа» із сценаристом Андрієм Бабиком (телесеріал «Нюхач»).
Осенью украинские зрители увидят третий сезон ставшего уже легендарным сериала «Нюхач» киностудии Film.ua, формат которого был раньше продан в Японию и Францию и предыдущие сезоны которого увидели миллионы зрителей во всем мире. Для украинской киноиндустрии «Нюхач» стал прорывом на мировой рынок контента и показал, что в Украине есть возможности снимать сериалы и фильмы высокого уровня. Возможности у наших студий, продюсеров, режиссеров и сценаристов есть. Но очень сложно прогнозировать, когда украинские каналы начнут заказывать украинским студиям сериалы уровня «Нюхача». Сценарист Андрей Бабик в 2016 году получил вместе с соавтором сценария и режиссером Артемом Литвиненко премию «Телетриумф» за «Нюхача–2». Сам же сериал собрал в разные годы несколько статуэток «Телетриумфа» и несколько международных наград. О том, что меняется в судьбе и карьере украинского сценариста после участия таком в знаковом проекте, — разговор «Детектора медиа» с Андреем Бабиком.
— Андрей, ваш путь в сценаристику: как все случилось, был ли этот путь типичным, стандартным?
— Типичных путей в украинскую сценаристику, по-моему, нет. Все приходят нетипично. В прошлом я врач. Мне казалось, что у меня есть какие-то литературные способности, поэтому искал для себя возможность стать сценаристом. В этот момент я работал в отделе фармаконадзора компании «Фармак». Я искал в Украине курсы сценаристов, мне хотелось попробовать, но никаких сценарных курсов в Киеве не было. Случайно или неслучайно я попал на программу «Справжні лікарі», которую снимала студия Film.ua для канала «1+1», стал ведущим. Это был конец 2009 года. Тут случилось чудо — компания Film.ua и продакшн-студия «Прима» организовали Школу сценарного мастерства. А я как раз заработал денег, чтобы заплатить за обучение. В январе 2010 года поступил в эту школу и окончил в июне 2010-го. У нас преподавали Олег Игоревич Приходько и Владимир Владимирович Громов, мои учителя. Мой дипломный проект в итоге трансформировался в сериал «Женский доктор».
— Этот тот проект, первый сезон которого приобрела недавно платформа Amazon?
— Да, а еще он как формат был недавно продан в Казахстан. Я полностью разрабатывал сеттинг, персонажей, придумал ввести в сериал кроме акушерства и гинекологии еще и репродуктологию. Это сейчас репродуктология есть практически в каждом медицинском сериале, а тогда это казалось новым и необычным. Доктор Широков, который вернулся к больному отцу, бывшему военному врачу, пилотная серия — все это придумывалось и переписывалось с моим соавтором Валерием Примостом. Мы написали пилот, но потом в силу разных причин я над проектом дальше не работал.
— Почему?
— Возможно, звездная болезнь с моей стороны, возможно, разные взгляды с продюсером на жанр сериала. Так бывает. Но все нормально, я уважаю работу всех, кто этот сериал создавал. Хороший продукт получился, качественный… В 2009 году я познакомился с режиссером Артемом Литвиненко, который работал на той же программе «Справжні лікарі», что и я, и в июне 2010-го он впервые рассказал мне о своем проекте «Нюхач». У него была идея, он искал соавтора и предложил мне попробовать. Сели, начали писать «Нюхача». Писали долго. Сначала первую и вторую серии, потом переписывали…
— И Сергей Созановский, и Виктор Мирский неоднократно рассказывали историю, как к ним попала идея «Нюхача» — сначала, по их словам, это была просто короткая заявка. Но в идею сразу поверили… Вы начали писать пилот уже после того, как идея была одобрена студией Film.ua?
— Да, идея киностудии сразу понравилась. Мы начали выписывать сеттинг, героев. У нас было пять или шесть вариантов формата «Нюхача», наконец, остановились на варианте чисто вертикальных серий. И мы с Артемом Литвиненко, два начинающих сценариста, начали работать, набивать какие-то шишки, познавать для себя какие-то правила. Потом начались съемки первого сезона, сначала снимали две первых серии — такой сдвоенный пилот, потом мы переписывали, что-то переснимали. Несколько раз проект был под вопросом. В декабре 2013 года он вышел на российском «Первом канале» — и сразу всех «порвал», взяв долю 36%. При этом в Украине на канале ICTV «Нюхач» никого не «порвал». Хотя сейчас долю 17% тоже поди собери. До премьеры «Нюхача» были разные проекты: я писал сценарии для скриптед-реалити «Страх в твоем доме», «Телефон доверия», написал документалку для Константина Стогния про майя и конец света. В общем, писал, выписывался, как и каждый сценарист, который пытается найти себе работу.
— То есть сценаристика тогда стала вашим единственным заработком?
— Да, с прежней работы я уволился и работаю с тех пор исключительно как сценарист, зарабатываю себе сценаристикой на жизнь с 2010 года. Был выбор — или компания «Фармак», или «Нюхач». Я выбрал «Нюхача».
— И вы в это время работали с разными продакшнами?
— Сначала был Film.ua, потом «Мамас фильм»… Уже после «Нюхача» меня позвали на российский сериал «Склифосовский», к моему удивлению. Это еще до войны было. Хороший сериал, хорошие продюсеры, хороший продакшн. Я написал несколько серий, потом они отказались от сотрудничества со мной, причину не объяснили. Дальше были «Нюхач–2» и «Нюхач–3».
— Чем второй сезон «Нюхача» отличался от первого?
— Мы очень благодарны Виктору Мирскому как продюсеру за то, что он разрешает нам на «Нюхаче» экспериментировать. Во втором сезоне мы уже немножко попробовали ввести горизонтальную линию. У нас было много идей для горизонтали, хотя вертикальный формат сохранялся. Появилась таинственная организация с кучей мрачных киллеров. Сезон получился нуарный, мрачноватый — такой же, как и тогдашнее время. Шел 2014 год, ну, вы понимаете. И вообще, все сценарии, проекты — это всегда отражение личности автора и того, что с ним происходит в его жизни в данный момент. В какой-то момент мы поняли, что горизонтальная история интереснее, поэтому второй сезон получился вертикально-горизонтальный. Появилась Ирина Нордин — персонаж Агне Грудите, сам Нюхач лучше раскрылся. «Нюхач» мне в целом нравится как проект. Нет, не так. Я горжусь «Нюхачом», это редкое счастье и большая профессиональная удача — работать на таком проекте, в такой команде. Есть какие-то недоработки, но когда я его пересматриваю, особых косяков, за которые было бы стыдно, не вижу. Желание переделать, конечно, есть, куда же без него. Особенно помнится многострадальная шестая серия первого сезона — мы ее переписывали раз семь или восемь. Был случай, когда мы выбросили 18 страниц из сценария этой серии… Третий сезон «Нюхача» долго был под вопросом — главным образом из-за финансовых проблем. Бюджет стал меньше, и в силу этого мы ушли в третьем сезоне в отношения персонажей. Стало меньше экшна, меньше локаций.
— Не было ли требований от каналов и продюсеров сделать третий сезон более легким, мелодраматичным, более ориентированным на женскую аудиторию?
— Нет. Ни каналы, ни продакшн, ни продюсер Виктор Мирский нам ничего не навязывали. Мы предлагали — продюсер говорил да или нет. Виктор Мирский очень точно чувствует жанр, формат, и для нас он идеальный продюсер. Уйдя в отношения персонажей, мы начали открывать для себя, что в детективном жанре это тоже интересно. Пошли тайны прошлого, семья, линия дружбы Нюхача и Виктора. Актеры Кирилл Кяро и Иван Оганесян просто «купались» в своих ролях, импровизировали, немного хулиганили. Это было здорово. Кирилл и Ваня и в жизни хорошо знают друг друга, отлично взаимодействуют на съемочной площадке. Агне Грудите прекрасна в своей роли. Маша Аниканова в очередной раз великолепно сыграла Юлию. В свое время именно из-за ее прекрасной игры мы расширили объем этого персонажа в сюжете сериала. И персонаж, и актриса нам очень нравятся, мы уже не можем без них представить сериал. Не буду сейчас спойлерить, в осеннем сезоне зрители все увидят. Очень хороший актерский состав, потому что прошел очень удачный кастинг, которым занималась Алла Самойленко.
— Украинские актеры снимались в третьем сезоне «Нюхача»?
— Да, в третьем сезоне в сериале пошли украинские актеры. Снимались артисты из Днепра, Одессы, Харькова. У нас есть прекрасные актеры, я был приятно удивлен, причем в каждом городе своя актерская школа: и у одесситов своя школа, они умеют играть комедийные ситуации, актеры из Днепра были чуть более жесткие, из Харькова актер сыграл две роли — другая школа. Это очень интересно. И Артему Литвиненко было приятно с ними работать, потому что они очень хорошо чувствуют режиссера. Сейчас, в конце июля, заканчивается постпродакшн третьего сезона, и я надеюсь, что и с этим сезоном «Нюхача» все будет хорошо. Мы чуть дольше по времени возились со сценарием этого сезона, чтобы было интереснее и тоньше. В итоге получилось то, что нам больше нравится — психологизм, нюансы.
— Американский сценарист Джеральд Сэнофф на своем мастер-классе критиковал темп первого сезона «Нюхача»: в Америке в сериалах все движется быстрее… При этом он отмечал, что идея — супер.
— На самом деле украинские и российские сериалы еще медленнее, чем «Нюхач». Кроме того, это же был сериал апробационный, что-то отрабатывали, собиралась команда. Кстати, оператор Андрей Лисецкий получил «Телетриумф» за первый сезон «Нюхача». Второй сезон снимал британский оператор Грэм Фрейк, номинант премии «Эмми» за сериал «Аббатство Даунтон». Поэтому во втором сезоне «Нюхача» другая картинка, другая операторская школа. Третий сезон снимал молодой оператор Антон Фурса. Прекрасная работа, он очень старался, приятно, что у нас есть такой оператор. Мы считали по склейкам — второй и третий сезоны получились достаточно быстрыми, там быстрый монтаж. Им занимался лучший в Украине, как по мне, режиссер монтажа Володя Запрягалов. Конечно, американские сериалы — идеальные с точки зрения операторской работы. Мы себе ставили в этом проекте американские и европейские стандарты, немного в комиксовой структуре, чтобы это было не «про ментов», чтобы сериал был универсальным, и эта история была визуально понятна любому человеку.
— А вы уже видели японскую адаптацию «Нюхача»? Что скажете? Далеко они ушли от вашего сценария?
— Далеко. Там очень хороший актер в роли «Нюхача», удачный кастинг. Они выбрали актера, даже внешне похожего на Кирила Кяро. Но актер, играющий его напарника Виктора, какой-то суетливый. Плюс японская речь резкая, и когда мужчины говорят, то кажется, что они дерутся на мечах. Но это их специфика… Не знаю о втором сезоне «Нюхача» в Японии, но сам факт, что купили формат и сняли адаптацию, — это очень высокая оценка проекта.
— Во Франции купили формат «Нюхача» еще раньше, но адаптация так и не вышла?
— Я ничего не слышал о работе над адаптацией. Знаю, что они напарника «Нюхача» собирались сделать женщиной…
— Сергей Созановский говорил, что с американцами продолжаются переговоры по поводу покупки формата «Нюхача».
— Мы были бы очень рады. Американцы — это знак качества.
— Что для вас значила как для сценариста продажа формата «Нюхача» в Японию и Францию? В карьерном, финансовом плане? Что для вас изменилось?
— Собственно, ничего. Для меня это лишь признание того, что это сделано профессионально. Вот, в принципе, и все. У меня какого-то тщеславия по этому поводу нет. Думаю, что «Нюхач» — это сериал хорошего европейского уровня — как, к примеру, датские или шведские детективные сериалы. Я хотел бы, чтобы таких сериалов, которые были бы замечены за рубежом, у нас было больше. Тогда, возможно, со временем у нас появится сериал, к примеру, уровня «Менталиста».
— Сейчас StarMedia готовит адаптацию американского сериала «Менталист» для украинского и российского рынка.
— Дай Бог, конечно. В США вышло семь сезонов «Менталиста», его посмотрели миллионы человек… Но для меня покупка американского формата для адаптации у нас — это неверие в местных сценаристов. Точно так же, как и покупка прав на экранизацию литературного произведения. Кроме того, адаптации редко бывают успешными.
— Из успешных адаптаций обычно называют американский сериал «Родина», снятый по израильскому формату. Но, по сути, это совершенно другая история.
— Да, они совершенно переписали сюжет израильского сериала. А шведско-датский сериал «Мост» у них не пошел. В шведско-датской продукции есть какой-то шарм, который потерялся в американской адаптации. А «Родина» в США хорошо пошла, потому что война на Ближнем Востоке, в Ираке, Афганистане для них была актуальна.
— А что для вас изменилось после успеха «Нюхача» на украинском рынке? Как много вам сделали предложений написать сценарий? Стали ли о вас говорить, что вы — теперь сценарист №1 в Украине или вы в топе?
— У нас нет таких категорий «топ» или «№1», нет рейтингов сценаристов. Ничего не изменилось. Возможно, ситуация стала даже хуже, потому что сценарист «Нюхача» сейчас не нужен. И не из-за того, что он плохой или хороший, а потому что «Нюхач» — это неформат для наших телеканалов. Сценарист «Нюхача» хорош на сериале а-ля «Нюхач», а на сериале ТЖД (тяжелая женская доля), мелодрама он не хорош. Все мы работаем в каком-то формате, показываем какой-то свой почерк, это чувствуется. Если на детектив приходит «мыльщик» — это плохо, и наоборот. Я не против того, что нужно пробовать, но есть какие-то технологии в каждом жанре. Для тех сериалов, которые снимались и снимаются у нас, я особо и не был нужен. Поэтому для меня после «Нюхача» ничего особо не изменилось. Сценарист — такая профессия, в которой свою профпригодность нужно каждый раз доказывать по новой, прошлые заслуги в счет не идут.
— Вы не стали получать больше заказов?
— Нет. У нас маленькая индустрия, заказов вообще немного, оплата тоже не очень большая в принципе.
— Получаете ли вы авторские отчисления от показов «Нюхача» за рубежом? Раньше вы говорили, что украинским сценаристам рановато ставить вопрос об авторских отчислениях. Но, с другой стороны, эти деньги дают сценаристу возможность не гоняться за заказами и разрабатывать собственный проект.
— Возможность такую роялти дает, правда. В теории. Но на практике многие наши сериалы снимаются не для продажи, они делаются для показа на одном канале, то есть для заполнения эфира. Чаще всего телеканал оплачивает продакшн сериала полностью. И сценарии таких сериалов часто пишутся в рамках творческого задания. Глупо требовать роялти за сценарий сериала, который будет показан только на одном канале. Кроме того, у нас отсутствует система отслеживания показов…
У нас есть ВГО «Синема», которая сотрудничает с зарубежными организациями по поводу авторских отчислений, оставляя себе небольшой процент. Это нормально. Но ведь и мы со своей стороны должны создать систему для обеспечения роялти зарубежных авторов… Но, опять-таки, наши сериалы в основной своей массе — это не бизнес-продукт. Для канала это заполнение телеэфира в рамках отведенного бюджета: снимают, показывают раз-два, а потом все эти сериалы исчезают с экрана навсегда. Такие сериалы не выйдут за пределы Украины. Да они и за пределы канала не выйдут. Если бы у нас появились сериалы уровня «Нюхача» или хотя бы предположение, что такие сериалы будут, тогда да, есть смысл вести переговоры. Например, в кино есть опция для сценаристов: или ты берешь фиксированную сумму за сценарий, или берешь чуть меньше, но получаешь процент от проката фильма. Такие варианты есть. Но тогда нужно четко представлять себе прокатную судьбу фильма, будет ли он продан на канал, будет ли там показываться. Тогда ты можешь получать роялти с показа фильма по ТВ. А у нас сейчас с украинским кино не так — снимают такое, что каналы не покупают. Могу вспомнить только «Поводырь» и «Гнездо горлицы», которые купили для показа по телевизору.
— А «Незламна»?
— «Незламна», если я не ошибаюсь, сразу делалась как фильм плюс сериал, по схеме «1+4». Проблема, что производство сериалов у нас не бизнес, убирает все бизнес-вопросы типа роялти с повестки дня. Огромную часть произведенных украинских сериалов не продают никуда. Раньше хотя бы в Казахстан продавали, сейчас там снимают свое. Я писал для Казахстана два года назад ситком «Портал-Орда», писали два украинских сценариста, один казахстанский и снимал режиссер из Грузии, живущий в Москве. Варианты такие были, сейчас их нет, к сожалению. Работы для украинских сценаристов в сериальной копродукции тоже пока нет. В той копродукции, которая сейчас снимается, сценаристы не наши, и Украина зачастую участвует миноритарным пакетом — 10–15%. Вот сейчас приз на кинофестивале в Карловых Варах получил фильм «Межа», который снимали словацкие режиссер, сценарист, снялись два, кажется, украинских актера. Хорошо, что они там есть, я рад успеху этого фильма, но мне как сценаристу такая копродукция душу не греет.
— Привлечение своего сценариста — это требование другой стороны в таких копродукционных проектах? Например, сценарий украинско-польского сериала «Лемберг» пишет по роману украинского писателя Богдана Коломийчука польский сценарист Пшемыслав Новаковский.
— Ну как «их требование»… Как правило, это же мы их просим участвовать в копродукции, это нам интересно сотрудничество. Думаю, что и с «Лембергом» так же — всем интересен польский рынок, он большой, в три, по-моему, раза больше украинского. И нам на одном из мастер-классов рассказывали, что своих продакшенов в Польше много, очередь стоит, поэтому зачем им искать кого-то в Украине, тем более учитывая нынешнюю неоднозначную ситуацию в отношениях между странами… Думаю, что сценарий уровня «Лемберга» могут написать и украинские сценаристы, другое дело — есть на него заказ или нет. Пока я не вижу заказов на сериалы типа «Нюхача». Рынку сейчас это не нужно. Возможно, ситуация изменится после питчингов Госкино. Я поддерживаю моего коллегу Андрея Забияку, который говорит, что государственное финансирование могло бы помочь созданию качественных сериалов. Если к условным 30 тысячам продакшена за серию прибавить еще 30 тысяч от Госкино, то с таким бюджетом уже можно было бы надеяться, что такой сериал будет продан не только нашему каналу. Но я пока не знаю, на какие именно проекты будут выделены деньги: что это будут за проекты, для кого? Я вообще стою за то, чтобы на одной площадке собрались продюсеры и сценаристы и вместе решили, как лучше использовать государственный ресурс. К примеру, есть деньги на десять сериалов, из них два — крутые, на продажу. То есть вкладываемся в девелопмент, пишем сценарий дольше, чем обычно требуется, снимаем четыре минуты в день, а не 18 минут, делаем красивую промокампанию, подогреваем рынок и потом продаем. Пусть восемь остальных сериалов не будут топовыми, но два качественных продвинули бы индустрию. Или мы просто снимем 20 сериалов для заполнения эфира телеканалов. Лучше сделать топовые сериалы — это возврат денег государству, это работающие бизнес-модели, тогда это будет стимул для индустрии. А сейчас нет стимула писать хорошие сценарии, нет стимула повышать свой образовательный, профессиональный уровень. Кто-то к чему-то стремится, учится, а многих и так все устраивает. Моя коллега Ольга Соловьева как-то в беседе сказала, что часто продюсер не отличает плохого сценария от хорошего. Получил текст от сценариста: что-то написано — дальше разберемся… Нам говорят о кризисе, падении объемов рекламы, снижении бюджетов. В ответ я всегда задаю один и тот же вопрос: «Почему гонорары украинских артистов выросли, а гонорары украинских сценаристов — нет?» Нет ответа на этот вопрос.
— Среди украинских актеров появились звезды. А сценаристов, как считают продюсеры, можно заменить на любого — вон их сколько, что-то пишущих и желающих попасть в киноиндустрию…
— Многие продюсеры (но не все!) считают, что сценарий не играет никакой роли, и актер вытащит какой угодно текст. Актер, по их мнению, должен быть не столько талантливый, сколько раскрученный, которого часто показывают в телевизоре. То есть, общая сложившаяся культура такова, что в сценарий часто не вкладываются. Особенно в оригинальный. Нет понимания важности сценария, нет уважения и пиетета к сценарию. То есть, сценарий можно править, коверкать, можно сказать сценаристу: «Выбрось это, потому что так-то», — причем без аргументированного обоснования. Актер можно приехать на съемочную площадку неподготовленным, прочесть текст прямо перед съемкой, хотя они ему должны были прислать сценарий раньше, он должен был его прочитать. Вот это «и так сойдет» обесценивает наш труд, и эта эпидемия заражает и сценаристов, потому что тяжело стараться, париться, когда нет смысла. Эта проблема системная.
— А российская киноиндустрия в этом смысле отличается от украинской или там такая же ситуация?
— В кино, я думаю, точно не отличается… Но в целом видно, что их индустрия движется куда-то. Там есть уродливые явления с госфинансированием. Но они движутся, что-что ищут — это видно по сериалам компании «Среда» Александра Цекало — «Мажор», «Спарта», или компании Yellow, Black and White. Не всегда то, что они предлагают, интересно, но есть движение, есть попытки. У нас же, к сожалению, все закаменело, зацементировалось в определенных форматах, жанрах, и нет желания из них выбираться. Всем тепло, всем хорошо: есть ТЖД, комедии, мелодрамы, типа детективы.
— Эфир заполнен?
— Да, но сериалов на украинских каналах стало меньше — Артем Вакалюк сделал анализ и подтвердил это цифрами во время «Медиазавтрака».
— Генеральный продюсер «Нового канала» Сергей Евдокимов говорил на том же «Медиазавтраке», что шоу делать проще, чем сериалы, потому что компетенций на украинском ТВ больше наработано, «рука набита». И не очень-то велико желание связываться с производством сериалов — и дорого, и непонятно…
— Это их право, их бизнес.
— Генеральный директор «1+1 медиа» Александр Ткаченко во время public talk «Разговоры об украинском кино: где мы будем через год» сказал, что его группа не планирует снимать больше сериалов. По его словам, «на сегодняшний момент производить сериалы в Украине исключительно для украинцев экономически невыгодно. Потому что продавать такие сериалы с украинскими героями, историями в Россию практически невозможно. Другие территории, даже с Amazon включительно, которые способны заплатить за этот продукт, не вернут, конечно, тех средств, которые в них были вложены».
— Могу подтвердить, что снимать больше не стали. Реально каналу проще купить турецкий сериал для заполнения эфира. Можно купить формат южнокорейского или турецкого сериала, через пять лет после показа они совсем дешевые, и перевести. Так выгодно. Такой период у нас, что сделаешь, поддерживаем турецких и южнокорейских производителей.
— Слышала такое мнение, что на российских каналах работает много специалистов из киноиндустрии, которые ушли из кино в 1990-е, и они принесли культуру кинематографа в сериальное производство. А у нас на телеканалах продюсеры и редакторы — те, которые делали и делают телешоу. И они привыкли, что сценарии и пишут штатные сотрудники на зарплате: что им скажут, то и напишут, а потом еще и перепишут. А работа сценариста на шоу и сериале принципиально отличается…
— Но это результат того, что у нас не было своей киношколы, в том числе сценарной, такой как ВГИК. Сейчас там есть, кроме этого, пара солидных киношкол, есть Высшие курсы сценарного мастерства и режиссуры Бородянского, много сценарных мастерских, как мастерская Молчанова, всякие мелкие киношколы… Что-то из этого — понты, но некая кузница кадров, кузница идей есть. Существует питательная среда для роста. Когда нет среды, контактов, дискуссий, то одиночки ничего не сделают… Стиль телешоу действительно переносится в наши сериалы — ставка делается на музыку, какие-то гэги, эффекты, на актеров, но драматургии нет.
— При этом продюсеры жалуются, что нет хороших историй.
— Вопрос: историй каких и для кого? Что такое «хорошая история» в понимании продюсеров наших телеканалов? Нужна ли она им? А ведь в хорошую историю, то бишь в сценарий, надо вкладываться, сценарий должен взращиваться, должен быть скрипт-девелопмент, а идея должна обсуждаться, вариться, проговариваться. Продюсеры бессознательно ищут готовые сценарии, они считают, что так будет проще и быстрее. Не проще и не быстрее. Получается все равно не то. И переписывать готовый сценарий тяжелее, чем переписывать синопсис.
— Нужен готовый сценарий, чтобы быстрее получить от канала бюджет?
— Да. И у сценариста всегда дилемма: написать хорошо или написать быстро. Но если ты не возьмешься, проект уйдет к другим людям. А если за тобой есть еще какая-то группа сценаристов, ты за них несешь ответственность, то соглашаешься, конечно. И так везде: сценарии 16 серий — за два месяца. Это неправильно, но так оно есть. Нормально, когда хотя бы сценарий одной серии в месяц, тогда можно говорить о каком-то качестве.
— То есть каналы и продакшны должны быть готовы вкладываться в девелопмент? Сейчас же ситуация такая, что именно сценарист должен вложиться в разработку сценария и принести готовый.
— Гораздо правильнее создавать банк сценариев. Так поступал канал ТНТ: они скупали сценарии, когда у них был кризис, переждали, нашли ресурсы — начали снимать. Можно было бы позвать сценаристов, задать им какую-то тему, дать им деньги, вложиться, они напишут хороший сценарий. Такие сценаристы есть — пусть их 10–12, но они есть. Вместо этого — быстрее сценарий, быстрее питчим в Госкино, быстрее снимаем. И ты не получаешь удовольствие от того, что делаешь; ты поторопился, вложил свое мастерство, но не добился того, чего хотел. Остается чувство неудовлетворенности. В итоге — линейка заполнена, но продать на другие территории нечего. Нет работы на перспективу, потому что нет понимания, что это бизнес и продукт нужно продавать.
— Цекало не раз говорил, что его кинокомпания «Среда» нацелена на производство конкурентных сериалов. Недавно они проводили конкурс, чтобы набрать портфель проектов на будущее, они не собираются их сейчас снимать. У нас же есть продакшны, которые прилепились к какому-то каналу и работают над заполнением его телеэфира.
— Портфельные проекты можно продавать, предлагать на копродукцию. Можно снять полупилот, какие-то кадры и продавать в комплекте со сценарием 20 серий. Если бы такие опции были, то сценарные команды при продакшнах, при каналах занимались бы их разработкой. Есть же какие-то тенденции на мировом рынке, продажники ездят на международные кинорынки, они знают, что именно нужно, какие изменения в запросах произошли. Закажите сценарной группе, у вас будет готовый продукт на 20 серий, готовые скрипты — это можно продать или в копродукцию позвать. Одно дело заявка на одну страничку, другое дело — заявка и 20 скриптов на английском. Не знаю, как это донести до продюсеров, — возможно, новый «Медиазавтрак» устроить. К сожалению, нет коммуникации: было бы неплохо, если каналы собрали топ-сценаристов и поговорили, что хочет канал, что планирует на текущий и на будущий год, какие-то линейки. И сценаристы бы знали, что ждут каналы.
— И о целевой аудитории украинских каналов меньше информации, чем об аудитории, скажем, российских…
— Да, хорошо, если бы каналы показали свои брифы. Такая информация о целевой аудитории крайне важна. Поговорите со сценаристами, расскажите о перспективах своего канала. Все украинские сценаристы настроены на конструктив… И это небольшие деньги — вложиться в девелопмент проектов. Но этого сейчас нет. Ну ладно, «Интер» ничего не ищет, там все понятно. Но канал «Украина» что-то ищет, ICTV, НТН, «Плюсы» что-то ищут. Давайте общаться, потому что коммуникация дает результаты.
— Есть авторские группы сценаристов, у которых не получается продать каналам свои проекты. Почему так?
— Сейчас нужно от канала получать заказ. Недавно была дискуссия: пишите свое, предлагайте готовые сценарии. А смысл? Лучше прислать заявку на канал и ее обсудить с каналом, потому что сценарист не имеет информации о бюджетах, которыми телеканал располагает, о задачах, которые стоят перед каналом. Там своя кухня, всегда непростая. Нет смысла обижаться, если канал говорит, что именно ему нужно, что необходимо изменить в проекте и как именно. Общение должно быть между сценаристами и каналом, а не так, что авторская группа предложила — каналу не подошло, сценаристы ушли. Это дискоммуникация, непродуктивный подход.
— Что делать с образованием сценаристов в Украине? Сергей Созановский говорил, что каналам и студиям стоило бы объединиться и создать одну мощную киношколу. Александр Молчанов, наоборот, считает, что сейчас время для небольших, гибких, мобильных школ сценарного мастерства, чутких к запросам...
— Если говорить только о сценарном образовании, то я за мелкие, небольшие школы. Это должна быть мастерская — мастер и пять-шесть человек, потому что обучение сценаристике — это не только лекции, это практика, чтение и обсуждение сценариев. Это занимает очень много времени. И у тебя пять студентов или пятнадцать — это разные вещи. У нас мало грамотных сценаристов, готовых создать мастерскую, умеющих объяснить. Большинству лучше писать сценарии, чем учить. Но большая киношкола, в которой системно и комплексно обучают всех профессиям киноиндустрии, тоже должна существовать. Но тут еще вопрос: куда девать потом выпускников? Потому что разговоры, что нам нужна куча сценаристов, шоураннеров, не имеют под собой реальной основы. У нас выходит 20–30 сериалов в год, для этого нужно примерно столько же сценаристов, может, чуть больше, но их в Украине пока хватает. А шоураннеры вообще не нужны, потому что у нас нет проектов под шоураннеров. У нас сложилась система, когда работают хедрайтеры и креативные продюсеры. Поэтому вопрос с образованием сценаристов сложный: выпускать сценаристов, которые потом не найдут работы? Тогда нужно думать о трудоустройстве выпускников на продакшне или канале… Я долго сидел без работы после окончания Школы сценарного мастерства, порой и сам не понимаю, как я смог тогда из этой ситуации выбраться. И сейчас сижу без работы иногда. Это такая жизнь сценариста.
— А работа в докудрамах, сериалити?
— Я не могу делать сериалити, я им запорю все, не смогу делать докудрамы, и семейные мелодрамы не смогу, это не мое. Зачем? Или зовут снимать «второго» «Нюхача», но потом оказывается, что в день — 15 минут выработки, там экономим, здесь сокращаем, строго ограниченное количество локаций. Понимаете, есть две проблемы, о которых я постоянно говорю, связанные с несовпадением заявляемого и снимаемого. Первая — когда продюсер заявляет что-то высокое, а получается низкое; но это еще полбеды. А вот вторая проблема, когда со сценарием докудрамы продюсер заявляет, что будет снимать сериал типа «Игры престолов», — намного хуже. Потому что появляется убеждение, что «Игру престолов» можно снять за 10 тысяч гривен. Так не бывает. Нужно четко понимать, в каком жанре и бюджете ты работаешь. Я уважаю сценаристов, в каких бы они жанрах ни писали, но если снимаешь «мыло» — снимай «мыло», снимаешь «хай-тек» — снимай «хай-тек». Серьезный сериал — это когда канал вызывает пять сценаристов, дает им аванс, офис под Writers room, они пишут, выдают — канал принимает / не принимает, вносятся изменения — и так полгода, пока сценарий не будет готов. В эти полгода сценаристы должны быть нормально обеспечены, чтобы спокойно работать.
— И при этом у них будет один проект, а не четыре?
— Да, сценаристы не должны отвлекаться на «шабашки» на стороне для того, чтобы было чем за квартиру заплатить. Тогда будет продуктивность. Если этого нет, сериал не получится. Я утверждаю, что украинские сценаристы могут писать хорошие сериалы. «Игра престолов», «Во все тяжкие»? Можем, но при наличии времени и денег. И без Writers room тоже не будет качественного сериала. Все прочее — это имитация, непрофессионализм.
— Наша киноиндустрия отстает от мировых трендов?
— Общий тренд — увеличение спроса на контент, которого требуется все больше. Facebook, Amazon, Google уже снимают свои сериалы. У людей все больше свободного времени и гаджетов, на которых можно потреблять самый разный контент в любое время и в любом месте. Например, в опции веб-сериалов мы уже отстали. Пока человек 15 минут едет в метро на работу, он мог бы посмотреть одну серию такого сериала, еще одну — вечером. А у нас вообще нет такого предложения. Час для одной серии — это, наверное, уже много, нужно перестраиваться на получасовые истории. Такой веб-сериал можно снять очень дешево. У каналов, думаю, есть такие возможности, но никто не хочет этим заниматься, нести даже эти небольшие, точечные бизнес-риски. Но это их деньги, их право.
— Когда появится на наших телеэкранах реальная, современная наша украинская жизнь? Ведь нередко жестокую фальшь в мелодрамах просто невозможно смотреть.
— Я хотел бы написать хорошую драму, чтобы были настоящие драматические ситуации, не придуманные, не слезливые. Пока это неформат, каналы говорят, что целевая аудитория не поймет. На самом деле мы отстаем от запросов времени, вот американцы это все чувствуют, они понимают, что есть новые тенденции, новые вызовы. Я смотрел «Тачки–3», там одна из главных героинь — «латинос», то есть латиноамериканцев становится все больше среди зрителей в США, и контент отражает это. Вопросы гомофобии актуальны сейчас? Наверное, актуальны. Вопросы ненависти, вражды, агрессии? Более чем. Наши сериалы не отвечают на вопросы, как жить и что делать, к сожалению. Да, это картонные, фальшивые, придуманные страсти. Если об Украине — то село, село, село. А тенденция такая, что село исчезает. У нас, например, нет сериалов про жителей мегаполиса…
— Поэтому нет и детективов — это же городские истории?
— У нас нет городских историй даже типа советского «Служебного романа» — отличная городская история о сослуживцах, о взаимоотношениях в офисе… У нас прекрасная, умная молодежь, интеллектуалы и профессионалы, они как-то ищут себя — почему не снять сериал об этих ребятах? Такой, например, как комедия «Теория большого взрыва». Это же настоящее руководство «как жить» для закомплексованных ботанов с главным посылом: «Чувак, не парься, ты сможешь получить красивую девушку!» Мы недавно говорили с коллегами о том, что у нас нет фильмов про онкологических больных, про то, как они с этим живут, справляются, нет фильмов про пенсионеров, у которых тоже есть какая-то жизнь. «Старики-разбойники» — прекрасный был фильм. Или вот фильм «Отель “Мэриголд”. Лучший из экзотических». В нем речь идет об отеле, где якобы доживают свою жизнь пенсионеры, но там кипят такие страсти — и любовь, и ненависть. А мы этих людей просто выкидываем как возможных персонажей для наших фильмов и сериалов.
— Среди персонажей в американском сериале «Очень странные дела» сразу три поколения — взрослые, подростки и дети-школьники. Это один из секретов успеха этого проекта у зрителей…
— У нас нет и детского кино, о школе, школьниках. Нет ничего о подростках. У нас это потеряно как тема. В стране есть айтишники, бойцы АТО, волонтеры, благотворительные фонды — о них могли быть прекрасные сериалы с учетом нашей такой насыщенной политической жизни. Давайте пробовать, заказывать пилоты нескольких проектов. Я бы хотел увидеть у нас сериалы о 30–40–50-летних, о профессионалах — учителя, бухгалтеры, спортсмены.
— Есть какой-то сериал, какой вы мечтаете написать? Есть какой-то проект, который лично вам очень хочется сделать?
— У меня есть пара задумок, но нет времени даже написать пилот, потому что приходится переходить из одного проекта в другой, где сценарии нужны каналам в сжатые сроки. Хочется и книгу написать, начал уже писать, бросил — некогда...
— Как думаете, как будет происходить переход наших сериалов на украинский язык? Будут ли сценаристы писать сценарии на украинском языке или все-таки на русском, а принятые каналом серии будет переводить на украинский переводчик?
— Писать сценарии сериалов на русском, которые потом будут сниматься на украинском, — это нонсенс. Я cвободно владею двумя литературными языками — и русским, и украинским. Те сценаристы, которые не владеют украинским, тоже решат эту проблему — возьмут в соавторы того, кто может писать на украинском. Но кто будет играть в& сериалах на украинском языке? У нас украинский дубляж прекрасный, но актеров, которые разговаривают в сериалах на украинском языке, слушать невозможно. Я очень люблю украинский дубляж, комедии вообще самые смешные тільки українською мовою. Но проблема ведь не в языке, а в самой истории, в ее качестве.
— В том, какие истории будут сниматься на украинском языке?
— Да, или ты в тренде, или формируешь тренд. У нас же пока получаются копии копий, кальки ксерокса принта. Вот сейчас начался бум экранизаций литературных произведений на украинском языке. Мне продюсер показывает книжки нескольких детских авторов на украинском языке — они или уже изданы, или готовятся к изданию. Я читаю — извините, но это ужас не только как сценарий, но и как литература! «Українська література для дітей має бути!» Хорошо, но почему вы хотите снимать кино только по ней? Я вам истории придумаю лучше — с нуля, а вы покупаете права, платите деньги за сценарий плюс повышаете не сильно талантливому автору самооценку. Если американские писатели пишут книжки, они пишут сразу для кино. Детективы американские, тот же «Джек Ричер», это же готовый сценарий, Ли Чайлд написал — получился прекрасный детектив с Томом Крузом. «Американские боги» Нил Гейман писал под будущий сериал. Они все и сценаристы, и писатели, могут переходить из литературы в кино и обратно. У нас писатели и сценаристы существуют отдельно, друг друга презирают и не коммуницируют, не сближаются творчески.
— Что бы вы посоветовали молодым сценаристам в Украине?
— Много смотреть — сериалов, полных метров. И смотреть не как зрители, а с пользой: длина сцены, диалог, конфликт в сцене, как построена сцена. Простой просмотр не считается. Читать какие-то сценарии — лучше всего американские. Очень важно не заболеть звездной болезнью, нужно на самом деле понимать свои возможности, знать, в чем ты силен, в чем не силен, знать свой жанр, свой типаж сценарный и писать пока лучше в нем. Если есть чувство юмора, какое-то КВНовское прошлое, пиши комедии, тебе это легче дается. Пишешь детективы — пиши. Не нужно бросаться на все — лучше набить руку пока в чем-то одном. И то, что я говорю всегда: умерьте свою гордыню, никому ваши заявки сейчас не нужны, идеальный вариант — попасть в хорошую команду, к хорошему сценаристу, автору, который тебя не будет гнобить, все расскажет, покажет, в чем-то поругает, но ты научишься. И ты получишь хорошую фильмографию, уверенность в своих силах, потому что участвовал в классном проекте, получишь навыки работы в команде. Это идеальный вариант. А беготня с заявками малопродуктивна. Заявки должны быть, но это не самоцель, есть идея — записал, есть время — напиши пилот. У меня сейчас есть проект, который я написал в 2011 году, сидя без работы, написал заявку и пилот. И вот через шесть лет проект выстрелил. А не выстрелил бы — я бы все равно не жалел, что написал пилот. Но лучше ищите в индустрии хотя бы небольшую работу — маленькую, непрестижную, диалоги написать, скриптед-реалити. Не нужно говорить, что я не согласен на меньшее, чем «Игра престолов», потому что в этом случае «Игры престолов» никогда не будет. Нужно искать работу, связи, знакомства. Нужно общаться и при этом стараться никого не ругать — ни продюсеров, ни режиссеров. Мы все плывем в одной лодке. Если есть какие-то конфликты, то их нужно решать, а расходиться тоже нужно, сохраняя уважение, потому что весь этот «срач» ни к чему хорошему не приводит. Критиковать работу можно, но на личности лучше не переходить. Повторюсь: смирите свою гордыню пока, вы не самые крутые в этой стране, время для ваших идей и заявок еще настанет.
Лілія Молодецька, «Детектор медіа», 28 липня 2017 року