Російський документаліст Віталій Манський: «Пропаганда знищує нашу державу»
22.09.2014
Один из самых известных российских режиссеров документального кино Виталий Манский на «Меридианах Тихого» частый гость. В этот раз на кинофестивале он показал свою новую работу «Книга» о текстах армянского философа и монаха Григория Нарекаци. Фильм снимался в 11 странах, одним из героев фильма стал Сергей Авакянц, командующий Тихоокеанским флотом ВМФ России.
Трейлер фильма «Книга»:
В настоящее время у Виталия Манского в работе документальный фильм о жизни в Северной Корее и история «Родные» про семью, члены которой оказались разделены во время последних событий в Украине. В июне этого года «Родные» не получили финансирования от Минкульта России с формулировкой «отложить финансирование данного проекта до стабилизации ситуации на Украине».
Позже у себя на личной странице в социальной сети Виталий Манский написал, что Министерство культуры объявило ему личную войну, не поддержав фильмы студии «Вертов. Реальное кино» и фестиваль документального кино «Артдокфест». 27 августа был запущен краудфандинговый проект в рамках подготовки фестиваля документального кино «Артдокфест», президентом которого является Манский.
— На каком этапе сейчас находится ваш фильм о Северной Корее?
— У меня уже было три большие экспедиции в Северную Корею, возможно, в ближайшее время я вновь туда полечу. Сейчас мы добиваемся от северокорейской стороны финальной экспедиции, которую хотим провести в конце декабря — начале января. Это фильм — моя большая работа, и я очень хочу, чтоб все россияне (на фразе «все россияне» режиссер делает сильный акцент — прим.ред.) увидели картину о жизни в Северной Корее.
— В прошлом году зрители, которые посмотрели ваш фильм «Труба», спрашивали о том, когда будут более оптимистические фильмы?
— Как появится что-то хорошее, мы сразу снимем. По моему мнению, после «Трубы» все стало еще хуже, поэтому эту работу я сейчас воспринимаю как очень оптимистическую.
— Расскажите, что за история у вас происходит с Минкультом России и министром Владимиром Мединским?
— Мне совершенно очевидно, что во главе Минкульта оказался опасный и вредный человек для культуры. Он не плохой, он просто не на своем месте. Я даже знаю место, где ему стоило бы работать, но в России такого министерства пока нет. Я говорю о министерстве пропаганды, министерство культуры же должно перед собой ставить другие задачи, которые Владимиром Мединским не выполняются.
Представления министерства о прекрасном — ужасны. По сути оно превращается в репрессивный орган. В моем случае Минкульт произвел подлог собственного решения, отказав в финансировании моей картины, которая сейчас снимается в Украине. Затем отказали нашей студии, на которой я работаю. Не дали ни копейки денег на «Артдокфест» и проведение национальной премии в области неигрового кино и телевидения «Лавровая ветвь». Это абсолютно репрессивная тактика.
— Вы пытались лично встретиться с Владимиром Мединским?
— Я знаю, что те, кому он отказывал в господдержке, делали попытки встретиться с ним лично. Я говорю о Мире Тодоровской и руководителях фестиваля «2morrow». У кого-то просто не получилось, кого-то прогоняли чуть ли не с охраной. Сейчас они так и не получили финансирования на свои проекты. Я готов встретиться с Мединским, если он лично меня пригласит. Я готов его услышать и поспорить с ним, но инициировать встречу я не буду.
— Что происходит с документальным кино в связи с этой ситуацией?
— Нам казалось, что год назад с документальным кино в России было сложно. Не хватало коммуникации с аудиторией, не было слотов на телевидении, фильму и зрителю не удавалось встретиться.
Но сейчас возможности зрителям увидеть документальное кино не то, что нет. Это практически запрещено на законодательном уровне. Я говорю об обязательном прокатном удостоверении, которое объяснимо для картин типа «Сталинграда» или для любого игрового фильма, чей бюджет начинается от 100 тысяч долларов. Но что делать человеку, который снял свой документальный фильм на телефон, и хочет показать его аудитории? Для прокатного удостоверения нужен ряд документов, среди которых есть регистрация юридического лица и оплата госпошлины. Также нужно сдать картину и исходные материалы в российский государственный архив кинофотодокументов, а сам фильм должен соответствовать всем технологическим ГОСТам.
Кроме этого, запрещен публичный показ картин с использованием ненормативной лексики. Я согласен, что эту лексику не нужно пропагандировать, но как быть документалистам? Простите, но реальная жизнь России и нецензурная лексика — это братья-близнецы. В восьмидесяти процентов документальных фильмов есть хотя бы одно матерное слово. И так далее. Получается, что проводить фестиваль документального кино на территории России, подчиненной законам РФ, становится просто невозможно.
— Вы считаете, что сейчас наше государство больше нуждается в пропаганде, чем в документальном кино?
— Я очень точно отвечу на этот вопрос. Я считаю, что пропаганда уничтожает наше государство и уничтожает каждого из нас. Пропаганда провоцирует реальную войну, которую мы сейчас переживаем. И она ведет Россию к может быть одному из самых страшных поражений, которая страна испытывала за многие столетия.
— Что вы думаете по поводу краудфандинга для документальных фильмов?
— Для молодых документалистов, которым сложно получить государственное финансирование в силу малого опыта, краудфандинг может быть выходом. Это возможность достучаться до открытого сознания простого человека, который проголосует за идею свои рублем.
Но в то время, когда мы с вами платим немаленькие налоги, которые идут на поддержку культуры и искусства, для режиссеров-мастеров выходить и просить денег у врачей и учителей — это позор. Позор России. Особенно, когда на поддержку документального кино ежегодно выделяется около 300 миллионов рублей.
Почему я должен собирать деньги на свою картину о том, как война разделила украинскую семью и как они пытаются найти общий язык в своих близких отношениях (речь идет о фильме «Родные» — прим.ред.)? Это главная картина, которая сегодня должна сниматься при российской господдержке. И именно этот фильм фантастическим образом исчезает из списка победителей официального питчинга Минкульта РФ. Наши чиновники просто не понимают, что делают.
В принципе, не должны режиссеры-документалисты Лена Погребижская («Васька», «Дело Андреевой») или Дмитрий Васюков («Счастливые люди») идти на краудфандинг. Это позор министра, когда такие люди, настоящие мастера и художники, с такими темами вынуждены собирать деньги у людей.
Если говорить о кампании, которая идет по поводу «Артдокфеста», я до конца не знаю, правильно ли мы сделали, запустив ее. Потому что важными составляющими нашего фестиваля документального кино всегда были статусность, достоинство и беспроблемность. Мне кажется, что люди до конца не верят, что у нас есть сложности, и поэтому сбор денег идет так медленно или недостаточно эффективно. Самое главное для нас сейчас — это возможность найти «живые» деньги для приглашения режиссеров из разных городов и стран.
Мы крайне нуждаемся в деньгах, но ни на минуту не сомневаемся, что «Артдокфест» состоится. Работаем, не понижая темп, хотя вся команда работает бесплатно. «Артдокфест» — это наша художественная гражданская позиция. Я не представляю, как от нее можно отказаться. В крайнем случае, у меня есть квартира, продав которую, я смогу еще пять лет проводить фестиваль без Мединского. И смотреть еще более смело в его честные глаза.