Аскольд Куров: Тероризмом займається російська влада, а не український кінематографіст
07.09.2015
Кінокритик Антон Філатов поспілкувався із російським режисером-документалістом Аскольдом Куровим, що працює над стрічкою «Звільнити Олега Сенцова».
Антон Філатов, «Восточный фарватер»
Режиссер Олег Сенцов был взят под стражу 11 мая 2014 года. С тех пор российское телевидение сняло сотни лживых репортажей, которые дублируют вымышленные обвинения судей, а то и вовсе разыгрывают перед камерой дешевые спектакли. В противовес этому мэтры европейского кинематографа, среди которых Вим Вендерс, Анджей Вайда, Педро Альмадовар и многие другие, подписывают коллективные письма и снимают видеообращения с требованием освободить Сенцова.
В этой информационной войне этапным должен стать документальный фильм Аскольда Курова о Сенцове. Почти полтора года, в течение которых проходило судебное разбирательство, Куров снимал судебные заседания, общался с его участниками, а также родственниками самого Олега.
О том, как трудно найти финансирование на этот фильм и смелость на то, чтобы продолжать работу над ним, а также о пассивности украинских властей и решительности кинематографистов в поддержке Сенцова, рассказывает Аскольд Куров.
- Почему вы взялись за фильм о Сенцове?
- Как только Олега привезли в Москву, я начал ходить на первые суды. Тогда я понял, что могу только постоять рядом и помахать издалека. Но мне хотелось ему помочь, и я начал снимать происходящее.
В работе над этой лентой очень важно, что я знал Олега лично. Ведь если документалист никак не переживает происходящее, то ему вряд ли удастся раскрыть на экране интересную историю. Мы познакомились с Олегом еще в 2011 году. Он написал мне в «Фейсбуке», что посмотрел мой документальный фильм и просто поделился впечатлениями. С тех пор мы переписывались. Затем виделись на московской премьере «Гамера». Но общаться продолжали в переписке.
- Один из ключевых персонажей вашего фильма об Олеге - его сестра Наталья, которая курирует защитный процесс Сенцова. Как она восприняла приговор?
- Несмотря на то, что приговор не стал неожиданностью - ей было очень тяжело его услышать. Она с трудом сдерживала слезы. Но труднее всего было, конечно, самому Сенцову и Саше Кольченко. Но они своим примером подбадривали остальных и в ответ на объявление приговора спели гимн Украины. Сама Наталья будет своеобразным проводником по фильму. Она с самого начала общается с адвокатами и устраивает акции в поддержку Олега.
- Вы уже долго снимаете о Сенцове. Станет ли объявление приговора поворотной точкой в работе над лентой?
- В общем-то съемки закончены. Мне осталось только съездить в Крым к родным Олега. В сентябре я приступлю к монтажу и если все получится, то в феврале фильм будет готов.
В нем будет много параллельных сюжетов, которые будет нелегко свести в одну линию.
- Продюсер, с которым Сенцов снял «Гамер», а также начинал работу над следующим полным метром «Носорог», Ольга Журженко отмечала, что украинские власти ничего не делают для освобождения Сенцова. Несколько месяцев назад Ольга поняла, что Сенцова не выпустят, и это стало одной из причин, по которой она решила эмигрировать из Украины. Скажите, как в вашем фильме будет показана украинская сторона?
- Я не собираюсь никак оценивать действия украинских властей. Я не знаю, делают ли они все возможное для освобождения Сенцова. По крайней мере, представители вашего МИДа говорили мне, что этот вопрос у них на постоянном контроле и они ищут какие-то способы помощи как самому Олегу, так и его семье.
Но в принципе я не знаю, как можно вести переговоры с российскими властями, которые устраивают абсолютный беспредел и занимаются устрашением людей. У властей России нет никаких правил. Они, по сути, и являются настоящими террористами. Есть, конечно, надежда на то, что Олега могут обменять на российского пленного или выслать в Украину, чтобы он отбывал срок на родине. Не знаю, до каких пор российским властям будет выгодно держать украинских заложников. Может они просто ждут подходящий случай, чтобы выгоднее их продать.
- Фильм вы снимаете исключительно собственными силами?
- Да. Мы вынуждены ограничиваться теми небольшими средствами, которые собрали на краудфаундинге. Это около двух тысяч евро. Также иногда помогали отдельные люди, которым был просто небезразличен этот проект. Например, прекрасная актриса Римма Зюбина направила на создание фильма все средства, собранные на своем творческом вечере.
Но все равно финансирования не достаточно, потому что нужно еще оплатить работу монтажера и постпродакшн. Возможно, удасться привлечь финансирование на зарубежных питчингах. С этой лентой мы подавались на конкурс украинского Госкино, где получили очень высокий балл, который гарантирует господдержку. Но сейчас финансирование кино в Украине заморожено, так что эти средства придется ждать еще очень долго.
С украинской стороны фильм помогают создавать продюсер Ольга Журженко и режиссер Андрей Литвиненко.
- Недавно вышла книга рассказов Сенцова, которые он написал еще до заключения. Продолжает ли он писать сегодня?
- Он постоянно что-то сочиняет и сейчас работает сразу над несколькими сценариями. Была даже информация о том, что он планировал написать скрипт для фильма «Битва за Севастополь».
- Не боитесь ли вы, что российские власти как-то отреагируют на то, что вы снимаете фильм о Сенцове. Тем более, это уже далеко не первый раз, когда вы в своих фильмах затрагиваете настолько болезненные точки российской реальности.
- Когда я снимал марш протеста после убийства Немцова в Москве, то увидел девушку с плакатом, на котором было написано «Мне страшно, но я не боюсь». Эти слова хорошо описывают мое состояние. Бояться дальше уже некуда. Я бы даже очень хотел, чтобы от российских властей была какая-то реакция - чтобы фильм был замечен.
- Многие прогрессивные кинематографисты отмечают, что сегодня документалистика в России стала своеобразным противоядием в пропагандистском потоке информации.
- Да, можно о многом рассказывать в новостях и врать, однако документальные кадры легко разрушают все эти пропагандистские конструкции. Документальные кадры могут быть свидетельством реальности, о которой мало говорят. Даже если вымышленные пропагандистские кадры срежиссированы очень профессионально - зритель распознает в них ложь, если рядом с ними увидит истинное документальное кино.
Сегодня активно растет интерес к документальному кино, и многие начали снимать такие фильмы. Знаю, что в Украине сейчас разворачивается просто какой-то бум документального кино.
- Время от времени проходят читки пьес Олега Сенцова. ФСБ часто срывает такие события...
- Сами читки не срываются. Но в декабре прошлого года в московском Театре.DOC планировался показ документального фильма о событиях в Украине «Сильнее чем оружие». Собранные на нем средства организаторы хотели передать в поддержку Сенцова. Показ был сорван сотрудниками ФСБ - они просто ворвались и сказали, что в здании заложена бомба. После этого Театру.DOC пришлось несколько раз переезжать...
- На Youtube вы выложили около 40 роликов с обращениями кинематографистов в защиту Сенцова. Случалось ли, что какие-то кинематографисты отказывались записывать такие обращения?
- Мы обращались не абсолютно ко всем кинематографистам, а прежде всего к тем, кому небезразлична судьба Олега. Ну, до Никиты Михалкова мы не добрались - он бы наверняка отказался. Но, например, Андрей Звягинцев решил опубликовать свое обращение именно в формате текста - он считал, что в таком формате его мнение прозвучит емче.
- Олег Сенцов за последний год стал символом многих других украинцев, которых российские власти несправедливо посадили за решетку и «пришили» уголовные дела. Если о Сенцове и Кольченко мы еще слышим, то о десятках других - нет. Будет ли в вашей ленте упоминание об остальных украинских пленных, которым российские власти инкриминировали уголовные дела?
- Скорее всего я ограничусь только справкой или титром. Потому что даже само по себе дело о «крымских террористах» настолько запутанно, что все это лишь отвлечет от основной идеи фильма.
Антон Філатов, «Восточный фарватер», 1 вересня 2015 року