Мирослав Слабошпицький: «Американська публіка – надзвичайно доброзичлива»

Режиссер «Племені» Мирослав Слабошпицький про поїздку до США.

Олег Сулькін, Голос Америки 

НЬЮ-ЙОРК – Увенчанный множеством международных призов украинский фильм «Племя» (The Tribe) вышел на экраны США. Компания Drafthouse Films, прокатчик этой жесткой и шоковой картины, получившей несколько призов в Канне и европейского «Оскара» в категории «Открытие года», организовала приезд в Америку на премьерные показы режиссера ленты Мирослава Слабошпицкого и актрисы Яны Новиковой.

Действие фильма «Племя» происходит в интернате для глухих детей, где новичка Сергея (Григорий Фесенко) местная банда подростков делает одним из своих бойцов, вовлекая в криминальную деятельность. Сергей влюбляется в одну из девчонок, Анну (ее играет Яна Новикова) и вступает в прямое противоборство с бандой. В фильме нет диалогов и субтитров, герои общаются на языке жестов.

Корреспондент Русской службы «Голоса Америки» позвонил только что вернувшемуся в Киев Мирославу Слабошпицкому с просьбой рассказать о своих впечатлениях от поездки по США.

Олег Сулькин: Мирослав, как настроение? Отошли от джетлэга?

Мирослав Слабошпицкий: Не совсем. Веду жизнь вампира. Сплю днем, бодрствую по ночам.

О.С.: Как-то уже отложились впечатления от американского турне?

М.С.: Я, конечно, вспоминал Ильфа и Петрова, «Одноэтажную Америку». Я до этого дважды был в США в очень коротких поездках – один раз два дня в Лос-Анджелесе, на фестивале Американского киноинститута, другой – три дня на фестивале в Санденсе. На этот раз я побывал в четырех очень разных городах – Нью-Йорке, Бостоне, Вашингтоне и снова в Лос-Анджелесе. Поразил Нью-Йорк. Независимый русскоязычный кинематографист Глеб любезно показал мне Нью-Йорк. Мне было интересно посмотреть те места, где снимались любимые фильмы, например, дамбу между мостами, где снимался «Крестный отец». 42-ю улицу, где снимались «Полуночный ковбой» и многие другие американские фильмы 60-80-х, Таймс-сквер, который фигурирует у Ларри Кларка в «Детках». Рядом с Film Forum в Гринвич-Вилледже, где показывают «Племя», как мне сказали, Вуди Аллен снимал «Энни Холл».

О.С.: А какие впечатления помимо кинематографических?

М.С.: Нью-Йорк и Америка в целом потрясают. Вообще, это другая планета. Абсолютно! Были забавные моменты. Мне все нью-йоркцы хотели показать парки, которыми очень гордятся. На Манхэттене зелени мало, если не считать Сентрал-парка, и там водят хороводы вокруг каждого деревца. Мне было немножко смешно, ведь я живу в Киеве возле Ботанического сада. Меня водили по паркам, мы долго гуляли по хайлайн (бывшая железная дорога – надземка на Вест-Сайде, превращенная недавно в прогулочную парковую зону. – О.С.). И я вынужден был пресечь это в грубой форме, сказав своим провожатым: «Ребята! Хватит! Я приехал смотреть каменные джунгли и небоскребы!». После чего меня отвезли на Уолл-стрит, где я, выстояв долгую очередь из туристов, подержал за известное место скульптуру быка. Там все это делают, мамаши приводят своих детей, такой ритуал.

О.С.: Как вам другие города?

М.С.: Я неделю провел в Нью-Йорке, неделю в Лос-Анджелесе. А вот в Вашингтоне и Бостоне времени было буквально по паре часов после премьер фильма и разговоров со зрителями. В Вашингтоне мельком видел Капитолий. Там стояла страшная жара, еле доползли до номера. Совершенно замечательный кинотеатр AFI Silver (кинотеатр в Силвер-Спринг, к северу от Вашингтона. – О.С.). В Бостоне, который я видел, к сожалению, только мельком из окна машины, тоже прекрасная публика, очень много молодых людей пришли на показ фильма.

О.С.: Лос-Анджелес вы смогли увидеть лучше?

М.С.: Да, конечно. Эл-Эй заряжает энергией. В лифтах вместо элегической оркестровой музыки играет рок-н-ролл. У меня возникло ощущение, что я нахожусь внутри какого-то американского фильма из тех, что я в детстве смотрел в видеосалонах. Я жил на Мелроуз-авеню, недалеко от кинотеатра Cinefamily на Фэрфакс-авеню, где были наши показы. Он раньше показывал только немое кино. Старенький, киноманский кинотеатрик, как говорится, дырка в стене. Что ж, мы же не «Властелин колец». Там после сеанса публика выходит на задний дворик, напитки продают, можно курить, в общем, очень мило.

О.С.: Общее впечатление от Лос-Анджелеса сложилось?

М.С.: Меня много повозили по разным местам. Беверли-Хиллс, Санта-Моника, Вест-Голливуд... Потрясающий город! Конечно же, я не удержался и сделал туристическую фотографию на фоне букв Hollywood. Заметил: разбросанность города создала целую философию общения. Все разговоры там про навигаторы, пробки, аварии, как лучше куда проехать... У меня свой взгляд, поэтому меня заинтересовал район Skid Row в даунтауне. Там много бродяг, очень много. Идут себе с тележками. Улица заставлена палатками, где они живут. Напоминает фильмы Ромеро (Джордж Ромеро, режиссер фильмов ужасов, где действуют зомби. – О.С.). Я раньше знал такую рок-группу, Skid Row, теперь знаю, откуда это название.

О.С.: Как принимали ваш фильм?

М.С.: У меня возникло ощущение, что кино в принципе – главное культурное явление для американцев, важнее музыки и литературы. В Лос-Анджелесе воочию видишь, что небольшая часть американцев делает кино, а все остальные его смотрят. Во всех четырех городах публика была необычайно дружелюбная. На обсуждение оставались почти все. Редко кто уходил. Вопросы очень вежливые, глубокие и дружеские.

О.С.: На ваше кино, видимо, шли большей частью городские интеллектуалы, весьма специфический сегмент аудитории...

М.С.: Да, наверное. Меня поразил зритель в Лос-Анджелесе, который после фильм подошел ко мне и стал восторженно говорить о фильме Калатозова «Я – Куба». Меня много спрашивали об Украине, о войне, об украинском кино. Один зритель удивился, когда узнал, что Чернобыль находится не в России, а в Украине.

О.С.: Я обратил внимание, что на «вопросах-ответах» в Film Forum актрисе Яне Новиковой помогали сразу два сурдопереводчика...

М.С.: Да, Яна говорила на международном жестовом языке, который один переводчик сначала переводил на американский язык жестов, а другой произносил ее слова голосом. В Нью-Йорке мы с Яной разделились, она поехала в Остин, Миннеаполис и Сиэтл, а потом мы вновь встретились в Лос-Анджелесе. Там ее плотно опекала местная община глухих, там живут много глухих актеров. В последнюю ночь новые друзья Яны взяли ее с собой в клуб, где они плясали, жгли не по-детски. У нее брали интервью журналисты, одно взял, например, глухой трансгендер.

О.С.: Что в вашем фильме вызвало наибольший интерес?

М.С.: Самая шоковая сцена – нелегальный аборт. В Film Forum одна зрительница упала в обморок. Тут же позвонили 911 и приехали все службы, может, только за исключением сил быстрого реагирования НАТО. Девушку откачали, ничего страшного. У нас на этой сцене еще только два раза женщины падали в обморок – в Хайфе и Москве. Хотя эта сцена снималась как чистая иллюзия, очень безопасно. Сравнивали фильм с «Повелителем мух», ну это общее место. Много говорили, что страшный интернат – метафора государства, но это тоже очевидно, ведь любой фильм о тюрьме можно считать такой метафорой.

О.С.: Вышло много рецензий на «Племя» в Америке. Вы их читали?

М.С.: Да, со словарем. Было несколько негативных отзывов: почему, мол, такой мрак? Да потому! Но большинство все-таки позитивные. Что мне импонирует, американские критики хотят во всем разобраться. И интервьюеры тоже. У нас, в Украине, журналисты часто приходят к тебе с уже сформированным мнением и подталкивают тебя к нему. У американцев – непредвзятая манера разговора. Поразила газета «Нью-Йорк таймс». Они дали большой материал о фильме. Меня по-хорошему замучили уточняющими, дотошными вопросами, которые передавали через нашего пресс-агента. У нас диссертации так тщательно не готовят, как они готовили статью о нашем фильме.

О.С.: Возникала ли тема невыдвижения «Племени» на Оскара? Извините, что наступаю на больную мозоль...

М.С.: Да, я сам все время говорил о том безобразии, которое учудил украинский оскаровский комитет, не выдвинув в прошлом году наш фильм. Особенно обидно видеть всякие рейтинги типа «лучшие пять иностранных фильмов года», куда включают и «Племя». Обидно и больно. Ну, сейчас комитет расформирован, будет создан новый, надеюсь, более объективный.

О.С.: Как продвигается работа над новым фильмом о Чернобыле?

М.С.: Его рабочее название – «Люксембург». Отдохну пару дней и возобновлю поездки в Чернобыль. Если все сложится хорошо, то в декабре начнем съемки.

Олег Сулькін, Голос Америки, 5 липня 2015 року