Мирослав Слабошпицький про «Єврооскара»: «Це премія від моїх колег по цеху, тому я нею дуже пишаюся»
18.12.2014
Катерина Толокольнікова, telekritika.ua
Режиссер, принесший Украине первый в истории приз Европейской киноакадемии, — о том, чем важна для него эта победа, какой фидбек о фильме «Племя» он получает от коллег из разных стран и когда начнется работа над новой картиной «Люксембург».
13 декабря в столице Латвии торжественно вручили Премию Европейской киноакадемии (European Film Award, EFA). 27-я церемония награждения премии стала кульминационным аккордом 2014 года для Риги, которая в этом году носит титул культурной столицы Европы. Для Украины этот вечер тоже стал большим событием - впервые за всю историю статуэтку EFА, которую также называют «Европейским Оскаром», получил украинский режиссер Мирослав Слабошпицкий. Его картину «Племя» наградили в номинации «Европейской открытие - приз ФИПРЕССИ» (Международная федерация кинопрессы). Детальнее о церемонии награждения читатель может узнать из репортажа«Телекритики».
Режиссер посвятил свою победу людям с нарушениями слуха, ведь в его картине, которая получилауже около 30 побед на международных фестивалях и в частности - три приза на Каннском кинофестивале, все роли исполнили не слышащие актеры-аматоры.
С Мирославом Слабошпицким мы пообщались в неформальной обстановке - уже на пути домой из Риги в Киев. Он рассказал, почему награда Европейской академии для него в какой-то мере важнее побед на фестивалях, какой фидбек о картине он получает от коллег из разных стран, что ждет «Племя» в следующем году и к чему его обязывает «Еврооскар».
- Мирослав, отправляясь в Ригу, вы ожидали, что «Племя» станет «Европейским открытием»?
- Честно говоря, мне удалось об этом не думать. Но я надеялся на такую своего рода сатисфакцию после всей это истории невыдвижения «Племени» на «Оскар». Я не забыл эту обиду. Просто тогда я понял, что в нашей киносфере всё так же по-совковому, даже Революция достоинства ничего не изменила. Почему после революции в Украине всегда происходит «операция "Грынджолы"», я не понимаю - у нас что, в воздухе что-то не так?
И вот нам дали «Европейского Оскара». Я надеюсь, что теперь эти недостойные люди понимают, что мы могли бы иметь такой же праздник и в феврале. Я не говорю, что «Племя» получило бы «Оскар», но фильм мог бы войти в десятку или даже пятерку номинантов. Я всё так же считаю, что наш бывший Оскаровский комитет совершил нравственное и политическое преступление против киноискусства.
К счастью, в отличие от наших органов, Европейская академия не имеет своих комитетов в странах, где существует кумовство и коррупция. Это действительно был выбор европейцев, причем профессионалов, потому в какой-то мере эта премия круче фестивальных побед, она из категории ключевых в карьере каждого кинематографиста.
- Вы состоите в Европейской киноакадемии. Расскажите, как происходит голосование.
- В Европейскую киноакадемию входит около трех тысяч человек - моих коллег по цеху, кинодеятелей со всей Европы, и тут имеется в виду не Европейский союз, а весь континент плюс еще Турция и Израиль... Не знаю, конечно, сколько из них голосовало в этом году. Наибольшее количество членов Академии в Германии, Великобритании, Франции. Украинцев всего восемь.
Раньше Академия присылала всем членам диски с фильмами - около 50 штук. Даже в прошлом году, когда я номинировался с коротким метром «Ядерные отходы», нам присылали диски на просмотр. В этом году уже скинули закодированные ссылки на фильмы в сети. Из 50 фильмов по рейтингу выбираются лидеры - номинанты, а потом уже происходит окончательное голосование. Честно скажу, я голосовал за себя и за «Левиафана» Андрея Звягинцева.
- Номинантам как-то намекали на то, что премия достанется им? Возможно, вы обратили внимание на какие-то «предвестники» победы?
- Абсолютно никто не знает о победителях, кроме аудиторов, которые считают голоса и готовят листы в конверты. Конечно, мы с женой искали какие-то знаки того, чем для нас закончится этот вечер. У меня есть опыт получения наград, и я знаю, как функционируют подобные церемонии. Но всё равно «на автомате» смотришь, куда тебя посадили, с кем рядом. Нас посадили в ложу, а не в партер, и я заволновался, думал, как же оттуда выходить на сцену. Потом увидел, что там же устроились и все остальные номинанты. А еще я заметил, что режиссёра британского фильма «71» - нашего главного конкурента, посадили ближе к выходу... Наверное, паранойя в таких ситуациях - это естественно.
Когда ребята, которые вручали мне приз, развернули конверт, я со своего расстояния не мог, конечно, прочесть, что там написано...Эти доли секунд до оглашения тянулись так долго... И мне показалось, что там написано слово, а наши основные конкуренты в названии имели цифры (британский фильм «71» и испанский «10 000 km». - ТК).
Я услышал слова «The Tribe» и рванул в сторону сцены так быстро, что девушка, которая должна была меня выводить, теперь - догоняла. Мы немного заблудились на подступах к сцене, и потому я вышел туда такой... полусумасшедшенький. (Смеется.) Я очень счастлив, что наша номинация была в начале - таким образом я смог получить удовольствие от церемонии, один из немногих. Я думаю, Павлу Павликовскому церемония тоже понравилась (фильм этого польского режиссера «Ида» получил 5 наград, в том числе и в главных номинациях - «Лучший европейский фильм» и «Лучший европейский режиссер». - ТК). Еще один смешной момент про вечер награждения вспомнился. Я так схватился за статуэтку, так крепко держал ее на вечеринке, что у меня еще сутки потом болела рука.
- А речь на случай победы готовили?
- Нет, из чистого суеверия. Почти не думал, что скажу, если вдруг дадут. Хотя на некоторых фестивалях, бывает, просят подготовить. В этот раз всё вышло спонтанно.
Мирослав Слабошпицкий с режиссером фильма «71» Яном Деманжем
- Что можете сказать о конкурентах по номинации?
- Все эти фильмы - необычайно сильные, все - также призеры разных фестивалей. Главным конкурентом я считал «71» Яна Деманжа - это крутая работа. На вечеринке после церемонии мы даже побратались с ним. Он мне так громко заявил: «You're fucking Tribe!» - и мы сфотографировались.
- Что еще говорили коллеги на афтепати?
- К нам с Леной (супруга Мирослава Слабошпицького, а также креативный продюсер «Племени» Елена Слабошпицкая. - ТК) подходили многие - президент Киноакадемии Вим Вендерс, чудесный румынский продюсер Ада Соломон, чья последняя картина «Поза младенца» получила «Золотого медведя» в Берлине. Мы общались и с Александром Роднянским - ему тоже понравилось «Племя», познакомилась и со Звягинцевым... Много теплых слов о фильме мне сказал и Павел Павликовский. Весь вечер мой телефон бился в кармане, как эпилептик, а потом не выдержал шквала поздравлений и разрядился.
Президент Европейской киноакадемии Вим Вендерс, режиссер Мирослав Слабошпицкий и Николай Никитин, куратор Центральной и Восточной Европы Берлинского МКФ
- А как вам победители в основных категориях? Вы согласны с выбором Академии?
- Я стараюсь такие вещи публично не комментировать - разве что в курилке и не под запись. А то некорректно по отношению к коллегам получится. Могу сказать, что меня удивило, что среди номинантов не было картины «Белый Бог» Корнела Мундруцо, который увез из Канн награду Certain Regard. Мне этот фильм очень нравится, он о том, как собаки восстали против людей. Конечно, собак не выдвигали бы на актерские номинации, но режиссера или сценария Академия могла бы выделить.
Но в этом деле часто работает принцип «повезло - не повезло». Бывает, что один фильм забирает всё - вспомните, как «Властелин колец» получил чуть ли не все «Оскары». Случай с «Идой» похож на тот. Я еще не встречал человека, которому бы не понравился фильм Павликовского.
Возможно, конечно, что политическая ситуация оказала влияние на то, что «Левиафан» не получил наград - но чисто на уровне человеческих предпочтений. Я считаю, им не стоит расстраиваться - это хороший фильм, он выдвинут на «Золотой глобус» и имеет большие шансы войти в десятку «Оскара». Там они снова будут сражаться с «Идой».
В любом случае, это солидная премия, где, я повторюсь, не 5 человек субъективно проголосовали, а тысячи, и за этим процессом следили профессиональные аудиторы, которые дорожат своей репутацией.
- Сколько у «Племени» уже наград? «Телекритика» сбилась со счета.
- Мы тоже. Но это 32-я или 33-я. В ближайшее время обещаю подсчитать. Для сравнения - фильм боснийского режиссера Даниса Тановича «Ничья земля» получил 42 награды в свое время, в том числе и «Оскар». Я прошу опровергнуть меня всех историков кино, если я не прав, но кажется, что «Племя» - это самый титулованный украинский фильм за все годы.
- В процессе создания фильма вы как режиссер могли предположить, что его ждет такой феноменальный успех?
- Я бы соврал, если бы стал говорить, что ожидал только показов в украинских кинотеатрах под лозунгом «Дивись і люби українське, бо воно українське». Нет, я ведь до этого снял четыре коротких метра, и каждый из них бывал на фестивалях. На «Берлинале», к примеру, в короткометражном конкурсе из них были два - «Диагноз» и «Глухота». «Ядерные отходы» получили приз в Локарно... Нет, я понимал, что это будет заметная картина.
Но такое количество наград, конечно, превзошло все мои ожидания. Знаете, что мне написал в очень трогательном письме проживающий во Франции и, наверное, единственный там историк украинского кино Любомир Госейко? О «Племени» он сказал: «Це наша перша ластівка з часів "Тіней забутих предків" Параджанова».
- И столько стран-прокатчиков, наверное, не ожидали?
- Да, и это поражает! Уже показали в двух десятках стран, в скором времени мы ожидаем прокат в Японии и США, сейчас идут переговоры по Новой Зеландии и Австралии. Да и фестивальная карьера «Племени» продолжится - в январе у нас Роттердамский кинофестиваль и «Санденс» - это вообще главное событие в Америке, лучшее место для промоушена фильма. Еще мы планируем участие в нескольких фестивалях в США, но не могу назвать, в каких именно, до публикации официального пресс-релиза.
- «Племя» брало награды в очень разных странах, на разноплановых фестивалях. Где на какие особенности фильма обращали внимание, что хвалили, выделяли?
- В жюри большинства фестивалей, в отличие от нашей киношной среды, люди образованные и культурные. Все они едины в оценке. Ее же высказала нам после награды и продюсер «Иды» Ева Пушчинска. Она сказала, что это универсальная картина, понятная во всех уголках земного шара, которая говорит универсальным языком кино. То есть своего рода артефакт, который входит в мировой контекст. Я с этим согласен. Больше об оценке «Племени» можно узнать из материалов в западной прессе. Авторы писали о нас глубокие рецензии и иногда даже подмечали в фильме что-то такое, чего я сам не замечал в процессе работы.
- Какие перспективы награда «Европейское открытие - приз ФИРПРЕССИ» открывает перед фильмом «Племя»? И к чему, наоборот, обязывает?
- Для меня лично эта победа - окончательный «осиновый кол» в смрадную могилу коррумпированного Оскаровского комитета. Вчера, придя с приема, я полез в 6 утра в интернет и вычитал, что последним, кто из постсоветского пространства эту премию получал, был Андрей Звягинцев. Ему тоже дали награду за лучший дебют в 2003 году - за фильм «Возвращение». Это премия от моих коллег по цеху - поэтому я ею очень горжусь. Конечно, такая высокая награда и обязывает... Обязывает в первую очередь к тому, чтобы следующая картина была по крайней мере не хуже. И вот мы уже потихонечку к ней готовимся, и я надеюсь, у нас еще будет чем удивить и порадовать зрителя.
- Речь идет о вашем новом полнометражном фильме «Люксембург», который заявляется как «история о любви и мести, которая разворачивается на фоне ядерной пустоши Чернобыля»? На каком этапе работа над этим проектом?
- Да, я этот фильм имею в виду. Проект уже поддержал фонд Хуберта Балса при Международном Роттердамском кинофестивале. Некоторые шаги мы уже предприняли с моим немецким сопродюсером. На начальном этапе сделано уже 98% запланированного. Теперь мы ждем результатов питчинга Госкино. Путешествия по миру с нашим «Племенем» отнимают много времени и не дают начать работу над новым фильмом. Но я надеюсь, что в ближайшее время мы наконец приступим к «Люксембургу». Это будет мощная картина, не сомневайтесь.