Фільми кінофестивалю «Молодість»: побачити у минулому майбутнє
23.11.2015
У добірці стрічок 45-го Київського МКФ "Молодість" помітно відчутна реакція на політичні та соціальні перипетії нашого часу. Їх відображення часом можна віднайти у стрічах, присвячених минулим епохам і екзотичним краям.
Олександр Гусєв, спеціально для «УП. Культура»
Вероятно, трагические события украинской современности сделали нас более восприимчивыми к чужим драмам. В них мы ясно можем увидеть изображение собственных трудностей и невзгод как никогда прежде. "УП.Культура" предлагает описание картин фестиваля, которые представляются нам наиболее точным кинематографическим камертоном наших дней.
Центральным показом первой части фестиваля можно назвать украинскую премьеру "События" Сергея Лозницы. Фильм посвящён ключевому эпизоду новейшей истории – августовскому путчу 1991-го, тщетной попытки функционеров партийных и силовых структур законсервировать советский режим. В то время как их более прозорливые товарищи поняли, что куда разумней не бороться с преобразованиями, а возглавить их.
Эта созданная в жанре монтажного фильма лента состоит из фрагментов кинохроники, снимавшейся в три августовских дня на улицах Ленинграда. Через две недели ему предстояло стать Санкт-Петербургом.
Вместе с предшествующей картиной Лозницы, "Майданом", "Событие" образует своеобразную дилогию о народном протесте, о гражданском долге и мужестве обычных людей в периоды исторических катаклизмов.
Изображение двух народных выступлений обнаруживает как сходство происходившего на улицах российской Северной столицы почти четверть века назад и в центре Киева зимой 2013/14, так и глубокое различие этих "событий".
Стихийность, с которой россияне собираются на митинги, решимость противостоять "красному фашизму" сочетается со стремлением отыскать достойного лидера, готовностью подчиниться "доброму царю".
Кажется, именно таким царём, способным обуздать последний всплеск "коммунистической" диктатуры и привести страну в светлое капиталистическое завтра, является Борис Ельцин. Новости о его героических действиях взволнованно передают из уст в уста, а его местным представителем, местным аналогом оказывается Анатолий Собчак, в котором, кажется, харизма питерского интеллигента сочетается с решимостью питерского революционера.
Но, в отличие от тех, кто восторженно внимает выступлениям ленинградского мэра на Дворцовой площади, зритель фильма Лозницы знает, чьим крёстным отцом в политике он стал.
На несколько секунд зловещий подопечный Анатолия Александровича появляется и в "Событии", спеша за своим шефом, в то время как за кадром доносится: "Володя, Володя!.."
Фильм напоминает о крахе постперестроечных иллюзий, о том, какой обманчивой оказалась свобода, "дарованная" народам Советского Союза после поражения ГКЧП. Ведь победители путчистов в конечном счёте оказались их последователями.
На обсуждении со зрителями Лозница говорил о роковой бестолковости российской истории, самые важные явления которой не выстраиваются в единый процесс, не осмысляются, а словно идут через запятую.
"Событие" и предстаёт таким призывом к осмыслению, которое позволит нам увидеть в политических катаклизмах прошлого катаклизмы настоящего – и грядущего.
Этот же призыв ощущается аудиторией и в других фильмах фестиваля, быть может, благодаря трагическим событиям украинской современности, сделавшим нас более чуткими к драмам, переживаемым другими народами и в другие эпохи.
При этом среди картин 45-й "Молодости" можно найти и содержащие непосредственный отклик на отечественную злобу дня.
Так, едва ли не лучшим фильмом конкурса профессиональных короткометражек стала документальная лента французских режиссёров Антуана Шоданя и Сильвена Верде "Сердца, что бьются".
Её действие разворачивается накануне старта "проекта Новороссии" в небольшом шахтёрском селении. Авторам удалось показать человеческое достоинство шахтёров, их душевную стойкость, их страхи и надежды, которые становятся объектом политической манипуляции.
Живописуя поистине скотские условия существования горняков, вторгаясь в их личное пространство, в их пьяные разговоры с цитированием матерных стихотворений Маяковского и "Письма Татьяны к Онегину", жалобами на начальство и воспоминаниями о погибших товарищах.
Основной сюжетной линией выступают развивающиеся по телефону отношения между молодым шахтёром и его возлюбленной из Ялты, города, куда "Витя скоро притянет капиталы" – своеобразного символа самообмана, несбыточных, но отнюдь не безобидных иллюзий.
Востоку Украины посвящена и представленная в той же секции "Мина" нашего соотечественника Вофки Соловья, фильм, в котором содержание самым обескураживающим образом превалирует над формой.
Плохо снятая и крайне неуклюже разыгранная, отличающаяся характерным для отечественного кино сочетанием надрывной сентиментальности и буффонады, эта лента, при всей своей художественной несостоятельности, передаёт усталость наших сограждан от военного конфликта и раздирающих общество смут.
Её главный герой, молодой художник из села неподалёку от Славянска, бежит из родных мест не столько в надежде реализовать свой талант в более благоприятных условиях, сколько стремясь вырваться из атмосферы взаимной вражды.
Другая украинская короткометражка, вошедшая в конкурс студенческих фильмов, "Хлам" Татьяны Симон, лишена злободневных аллюзий и, вместе с тем, предстаёт выразительным отражением отечественного социокультурного климата. Лента посвящена той хрупкой преемственности поколений, которой мы так часто пренебрегаем, торопясь выбросить на свалку вместе с вещами, что кажутся нам негодным старьём.
Герои ленты кажутся типичными представителями первых поколений, воспитанных в независимой Украине. Лере, чьё детство пришлось на конец советской эпохи, красный диплом филолога ничуть не помог занять соответствующее её интеллектуальному потенциалу место в обществе.
Её брат Женя, родившийся уже после распада СССР, убеждён в бесполезности образования. Пренебрегая учёбой, он не имеет ни выраженных интересов, ни амбиций, сочетая насмешливое отношение к окружающему миру с хваткой готовностью принять от этого мира любую подачку. Не будь эти двое братом и сестрой, они едва ли нашли бы общую тему для беседы за чашкой кофе. Впрочем, очевидно, и родственные отношения не сделали их близкими людьми.
Зритель может предположить, что их общение сводится к вынужденным встречам, вроде той, что составляет сюжет фильма. Герои приезжают в жилище недавно умершего отца, оставившего семью вскоре после рождения Жени.
Подробности этого печального визита воспринимаются как метафора нашего отношения к прошлому, в котором растерянность смешана с любовью и стыдом.
Последнее пристанище родителя, приспособившего под свои скудные пожитки сарай в частном секторе, больше напоминающем пустырь, кажется материальным воплощением участи интеллигента, не сумевшего адаптироваться к новым социально-экономическим условиям.
Заполнившие картонные коробки фотографии и тетради становятся для Леры словно посланием из другого, давно оставленного ею мира, болезненным и дорогим. Её же брату безразличны эти свидетельства жизни отца, почти столь же для него незнакомой, как советские реалии, и в той же степени неинтересной.
Бесплодная земля, собрание подчас милых сердцу, но бесполезных вещей и причудливых идеологических артефактов – таким оказывается для героев фильма, как и для большинства их ровесников, наследие советской эпохи, не имеющее отношения к их повседневности, не способное помочь им в поиске себя и своего места.
Гораздо более радикальный вариант конфликта поколений описан в ленте Жан-Габриэля Перйо "Молодёжь Германии". Фильм входит в программу "Немецкая волна". Эта документальная картина посвящена одной из наиболее известных террористических группировок Западной Европы, "Фракции Красной армии".
На основе архивных исследований авторы создают яркий образ юношей и девушек из добропорядочных семей, которых, казалось, ожидала прекрасная карьера и личное благополучие. Однако разочарование в буржуазных ценностях приводит молодых людей на путь вооружённой "борьбы с Системой".
Их подстегивает мучительный стыд за принадлежность к обществу тех, кто принял участие в ужаснейшей исторической трагедии в качестве палачей или свидетелей. Кто выжил, преуспел, и не решился на протест.
Авторы картины относятся к своим героям с симпатией, но отнюдь не расположены их героизировать. В фильме показано, как трудно отделить праведный гнев по отношению к насилию властей от обиды на чёрствость родителей. И как часто участие в революционной деятельности люди используют, чтобы изжить свои комплексы или скрыть профессиональную несостоятельность.
"Чёрная курица" Мина Багадура Бама из программы "Специальные события" повествует о противостоянии леворадикальной террористической организации и правительственных сил.
В этой картине не раскрываются причины конфликта между властями и непальской маоистской партией. Последняя в свою очередь представляется как сборище комичных, но безжалостных фанатиков.
Между противоборствующими сторонами нет принципиальной разницы. Представители каждой силы проявляют способность совершить расправу над гражданским населением в любой момент и по любой причине. Оправданием им служит революционная целесообразность или законы военного времени.
Война является в фильме Багадура Бама стихийным бедствием, которое вторгается в мирную жизнь непальских крестьян. А также наказанием за человеческую жестокость и глупость.
Герои ленты "Дипан" Жака Одиара – обладателя каннской "Золотой пальмой ветви", вырвались из подобного ада гражданской войны, чтобы оказаться в чистилище эмигрантского гетто. Трое тамилов, мужчина, женщина и ребёнок, которие поселились в парижском предместье, изображают семью Дипан.
Фамилия досталась им вместе с паспортами от соплеменников. Настоящие же Дипаны погибли (вместе с их собственными детьми, родителями и супругами) в ходе осуществлённых войсками Шри-Ланки этнических чисток.
Район, где живут герои, не слишком напоминает Францию. Кажется, сюда не заглядывают ни полицейские, ни социальные работники. Блочные высотки вместе с их обитателями оставлены на произвол местных банд. Подобно украинскому правительству, которое при всех своих сменах неизменно отдавало юго-восток страны на откуп тамошним князькам.
Снятая ещё в 2014-м году, картина Жака Одиара предвосхитила кризис с беженцами. Этот фильм стал призывом к помощи людям, спасающимся от смертельной угрозы. В то время как их единственным достоянием оказываются воспоминания о пережитом ужасе.
Также картина показывает трудности социальной адаптации беженцев – проблемы, с которыми мы столкнулись в связи с переселенцами из числа наших собственных сограждан.
Другой фильм из программы "Фестиваль фестивалей", "Браво!" Раду Жуде, напротив, посвящён делам давно минувших дней. Режиссер Жуде – видный представитель румынской "Новой волны", которая обычно обращается к остросоциальной проблематике современности и недавнего "социалистического" прошлого.
Потому довольно неожиданно, что события фильма разворачиваются в первой половине XIX века на просторах Валахии.
С выразительностью, заставляющей вспомнить о средневековье Тарковского и сталинском СССР Германа, Жуде воссоздаёт фактуру окраины Османской империи. Там царит первозданная искренность обычаев и нравов, до того как они испытали искажающее воздействие толерантности – расизм, рабовладение и право сильного.
Историю о двух жандармах, которые разыскивают беглого раба, Жуде рассказывает с присущими его "современным" картинам эмоциональной экспрессивностью и достоверностью. А непринуждённое соседство смешного и ужасного создаёт атмосферу обыденности и естественности самой жестокой несправедливости, самого варварского насилия.
Однако источник зла коренится здесь отнюдь не в кровожадности власть предержащих и отсталости общественного строя. В центре повествования – персонажи, вызывающие симпатию и не чуждые порядочности и состраданию. Но которые, вместе с тем, всё же становятся послушным орудием узаконенной тирании вопреки собственным душевным порывам.
Призраки феодализма позволяют авторам с наибольшей убедительностью показать неизбывные пороки нашей природы и те опасности, которые грозят любому обществу. Где обычно в нужный момент не оказывается тех, кто готов выступить в защиту ближнего. И противопоставить собственные представления о Добре и Зле букве закона и мнению большинства.
Но, быть может, лучшим подтверждением актуальности исторических драм стала картина американца Дэвида Новака "В поисках Бабеля". Этот фильм – документальное исследование трагической судьбы великого одесского писателя. В ленте раз за разом звучит мысль о том, что подобная России страна, в которой самые чудовищные преступления остались без покаяния, обречена на повторение своих ошибок. Приметно, что наиболее полно эта мысль выражается православным священником, настоятелем храма, некогда осквернённого использованием в качестве узилища НКВД.
При этом первыми жертвами государственного деспотизма и трусости рядовых граждан станут наиболее достойные члены общества, выдающиеся художники и люди, готовые исполнять свой гражданский долг вопреки смертельной опасности. Съёмки фильма Дэвида Новака завершились летом 2013-го года, и события, которые за этим последовали, подтвердили справедливость его идей самым драматичным образом.
Какой бы фильм не показывался на Молодости, его восприятие аудиторией фестиваля сразу настраивается на проведение аналогий и параллелей. Поскольку каждый из показов предваряется роликом об осужденном Олеге Сенцове, который заканчивается словами "Свободу Олегу Сенцову". Таким образом злободневными становятся сеансы даже самых оторванных от нашей тревожной повседневности лент.
Олександр Гусєв, «УП. Культура», 29 жовтня 2015 року